Фотограф Дин Сивэлл — один из создателей Oculi, объединения австралийских фотографов, представляющего лучшие современные таланты в репортажной съемке. Также Дин уже много лет сотрудничает с ведущими австралийскими изданиями.
Год назад коллеги Дина готовились к фотовыставке и попросили у него несколько его работ. Дин начал разбирать старые архивы и обнаружил непроявленные плёнки с фотографиями России 1996 года. Так были наконец напечатаны снимки Москвы ельцинских времен. Некоторые из них опубликовало издание The Guardian летом 2022 года.
Дин рассказал SBS Russian о своей жизни и работе в России середины девяностых: о репортажах из Чечни, о потерянных снимках оленеводов Ханты-Мансийска и о подмосковных дачах.
Pro-communist part rally in the lead up to the 1996 Russian federal elections, Moscow. Dean Sewell/Oculi
«Я хотел взять перерыв в работе и отойти немного от газетного формата: когда ты должен уместить всю сложную историю в один снимок, — объясняет Дин — Мне хотелось поработать в документальном жанре и в более развернутом формате».
Перед поездкой Дин связался с Робин Диксон, главой московского бюро The Age, и поделился своими идеями. В тот период продолжалась война в Чечне, и Дин решил обязательно слетать в Грозный. Он вспоминает, что в те времена до Австралии доходило мало историй из России. Поэтому он поехал в Чечню, чтобы увидеть происходящее своими глазами.
«Мне не было интересно снимать боевые действия. Меня больше привлекали истории простых людей во время войны, оказавшихся в заложниках конфликта. К примеру, я фотографировал много людей, укрывавшихся в подвалах домов. Многие из них кстати были русские. У них не было семьи в других частях Чечни, и им некуда было бежать».
«Я делал репортаж про работниц на фабрике по производству колготок и нижнего белья.
На фабрике зарплату выплачивали тем, что там производилось, денег не было
Поэтому по выходным женщины продавали все эти чулки на рынке. Я также помню, что не платили и солдатам, которые были отправлены воевать в Чечню. Они рассказывали мне об этом сами».
Но при этом, как говорит Дин, многие, и в особенности молодежь, были полны надежд на будущее.
«Это я видел среди друзей нашей переводчицы Лены, — объясняет он — Времена Холодной войны только закончились. Молодежь видела много возможностей впереди и была настроена позитивно».
За год жизни в России Дин почти не общался с другими иностранцами, а проводил все свое свободное время на московских кухнях и дачах.
«Также я проводил много времени с пилотами Аэрофлота, — добавляет он — Пить с пилотами — это был необычный опыт. Вообще все мое свободное время я проводил с нашей переводчицей Леной и ее друзьями. Каждую вторую неделю она брала меня с собой на дачу к друзьям. Летом мы собирали ягоды в лесу, а зимой катались на лыжах».
В 2013 году Дин попал обратно в Москву и поехал в район Динамо, где раньше снимал квартиру. Он рассказывает, что Динамо, как и вся Москва, изменился до неузнаваемости. Он долго бродил по району, но так и не нашел свой старый дом.
Subway passengers negotiate stray dogs while boarding trains in Moscow.Dean Sewell/Oculi
«Мне было важно сделать не глянцевую картинку с экзотическими лицами людей, завернутых в оленьи шкуры, а рассказать о важной проблеме, — говорит Дин — О том, как устаревшие советские подходы в нефтедобыче приводили к большим разливам нефти. Нефть отравляла почву, убивала всю траву и растения, и оленеводам приходилось уводить стада все дальше и дальше».
Дин и Робин Диксон из The Age провели в Ханты-Мансийске две недели. Они путешествовали по региону, знакомились с оленеводами, фотографировали их и брали у них интервью. Все время в поездке их сопровождали местные водители.
«Однажды мы выехали из города и пересекли небольшую реку, которая начала подмерзать. Когда машина проезжала по льду, я услышал, как лед хрустит под ее тяжестью».
Я помню, повернулся к Робин и сказал ей, что наши шансы вернуться очень малы
На обратном пути колеса машины провалились под лёд и застряли. Как объясняет Дин, река была неглубокая, поэтому колеса ушли под лед буквально на полтора метра.
«Уже смеркалось, и нам надо было вытаскивать машину из-подо льда, — вспоминает Дин — Мы отламывали куски льда, пытаясь освободить таким образом колеса. Водитель и помощники обрубали мелкие деревья и подкладывали их под колеса. Машину нам в итоге удалось спасти. А фотографии того, как мужики поднимают машину изо льда — вот это единственные фотографии, которые у меня сохранились из той поездки в Ханты-Мансийск».
Как объясняет Дин, история готовилась для мельбурнской газеты The Age. Предполагалось поставить этот репортаж главным в выпуске, с фотографиями на несколько разворотов.
«Я проявил пленки в Москве и отправил их в Австралию с DHL. Негативы долетели из России до Австралии, были доставлены в офис The Age в Мельбурне, кто-то за них расписался при получении, и на этом их следы теряются. Так что я потерял ту историю полностью. Прошло много лет, но даже сейчас вот я рассказываю и внутри у меня злость за то, что негативы бесследно исчезли».
Work is underway to retrieve our van that broke the surface of a newly freezing river en route to commence a story on indigenous reindeer herders. The van had to be removed at dusk to prevent it from being frozen in over winter. Dean Sewell/Oculi
«А потом я получал очередное задание, вытаскивал пленку из фотоаппарата и откладывал ее в сторону, думая, что проявлю ее позже. Так за год у меня накопилась полная сумка».
Дин прилетел в Сидней в 1997 году и почти сразу вернулся на работу в газету Sydney Morning Herald. Пленки из России он сложил в коробки.
«Где-то далеко в памяти у меня была мысль, что эти пленки у меня есть, но было совсем не до них. Так что в течение четверти века все те кадры переходили из коробки в коробку, так и непроявленные. Пока в прошлом году про них не вспомнили мои друзья».
Фотографы объединения Oculi Элана Холнберг, Шон Дейви и Эйша Кентон проявили пленки и нашли применение некоторым фотографиям в своей выставке в Benalla Art Gallery в штате Виктория. Выставка была приурочена 30 годам с основания объединения Oculi.
«Конечно не война в Украине заставила меня найти и проявить мои старые пленки, — объясняет Дин — Но это действительно совпало с таким важным временем для Украины и для России и, пожалуй, для всего мира».
